Дом моды "Кристиан Диор" в Москве.фотограф Howard Sochurek

52 года назад, в 1959 году дом моды "Кристиан Диор" привез в Москву одну из своих коллекций одежды.

К тому времени главой известного бренда был не менее прославленный кутюрье – Ив Сен Лоран. Отправив манекенщиц на улицы Москвы, французы сделали серию фотографий, опубликованных даже в журнале Life.

Тот эстетический шок, который испытали граждане Советского Союза, глядя на парижских красоток в "заморских" одеждах, не требует комментариев – потрясенные лица запечатлел беспристрастный объектив фотокамеры Говарда Сочурека.

Но более всего интересны критические комментарии в советской прессе, в частности в журнале "Огонек". Комментарии и остальные фото вы сможете посмотреть в продолжении статьи..

«Сидящие в зале смотрят на манекенщиц очень внимательно: одни мысленно примеряют платья и накидывают на плечи меховые манто, другие стараются уловить и запомнить понравившийся фасон.Зрительницы отмечают: «Зачем платья из плотной шерсти так сильно открыты? Ведь это почти сарафан. Для нас, северян, это не особенно практично. А летом, даже вечером, будет жарко в таком платье. Платья коротковаты. Полных и низкорослых это вряд ли украсит. Ручная вышивка по тюлю — это, конечно, очень красиво, но кто может позволить себе такую дорогую вещь?» (журнал «Огонек», 17 июня 1959 года).

"Как известно, на протяжении многих веков в России царила мода на все французское: дворяне знали французский лучше родного языка, читали французские романы, одевались по парижской моде и т.д. После установления советской власти увлечение Францией было затруднено, но, пожалуй, не удивительно, что именно французский модный дом первым попал и за "железный занавес"." (журнал «Огонек», 17 июня 1959 года)

"На улицах Москвы появились афиши: "Дом мод Кристиана Диора будет демонстрировать коллекцию летних моделей в спортивном клубе "Крылья Советов". Конечно, женщинами овладело желание попасть в это святилище соблазнов" (журнал «Огонек», 17 июня 1959 года).

В архивах Дома Dior до сих пор хранится инструкция, которую французы получили перед поездкой:

- Возьмите с собой сигареты, помаду, косметику.
- Примите к сведению, что вы не сможете купить виски.
- Пожалуйста, не фотографируйте. Если вы берете фотоаппарат, не снимайте детей, дома, мосты, военные постройки.
- Никогда не отказывайтесь от первой сигареты, которую вам предлагают. Это одно из правил вежливости.
- Не удивляйтесь, если к вам обратятся на улице с вопросами: откуда вы, были ли вы в СССР до этого, чем вы занимаетесь, каково ваше впечатление от Москвы. Это проявление дружественности со стороны московского населения.
- В особенности не смущайтесь, если прохожие улыбаются или удивляются при вашем виде из-за разницы в поведении и одежде.
- Чаевые для такси: 10%. В остальных случаях оставлять чаевые не принято. Брать их почти всегда отказываются.
- Во время приемов принимайте алкоголь умеренно, но не отказывайтесь, поскольку не принимать участия в тостах - одно из грубейших оскорблений.
- Тем людям, которые вам понравятся и которые окажут вам наилучший прием, дарите значки, которые вам раздадут заранее.
- Возьмите с собой несколько детективных романов для себя и для подарков служащим посольства.
- Относительно моделей: перед интервью просим вас ознакомиться со специальной инструкцией и перечнем вопросов.
- Женщины ни в коем случае не должны носить брюки. В последнее время в связи с этим было замечено негативное отношение к звездам кино со стороны населения.

 

источник:  http://lolnet.ru/2220-kristian-dior-v-moskve-v-1959-godu-30-foto.html

 

лучшие фото HDR

Фотограф Garry Winogrand

В 1948 году молодой художник Гарри Виногранд (Garry Winogrand, 1928-1984) вместе с приятелем-фотографом зашли в фотолабораторию при колумбийском университете. Две недели спустя Гарри навсегда оставил живопись и посвятил свою жизнь фотографии. Успех пришел к нему довольно быстро: в 1955 году Эдвард Стейхен включил две его фотографии в свою знаменитую экспозицию «Род человеческий». Настоящая известность пришла к Виногранду в 1967 году после выставки «Новые документы», организованной Джоном Зарковским в нью-йоркском Музее современного искусства. На выставке были представлены работы трёх фотографов (тогда — никому не известных, сегодня — признанных классиков) — Дайаны Арбус, Ли Фридлендера и Гарри Виногранда.

“… это чертовски сложно фотографировать что-то красивое. Фотография должна быть более интересной, или более красивой, чем то, что было сфотографировано.” – Garry Winogrand

“Основная задача — научиться быть своим самым серьезным критиком.” – Garry Winogrand

Японская фотография XIX века.

Начиная с XVII века Япония была закрыта для иностранцев (исключение было сделано лишь для голландских купцов), а японцам под угрозой смертной казни запрещалось покидать пределы своей страны. Однако в 50–60-х годах XIX века под давлением Америки, Англии, Франции и России, ратовавших за «свободу торговли», Япония была вынуждена отказаться от вековой изоляции. В это время в стране начались реформы, главной целью которых было создать сильную страну и мощную армию. Совершив стремительный прыжок из Средневековья в Новое время, Япония встала на рельсы индустриального развития по западному образцу. Учились японцы очень быстро и прилежно, в том числе и искусству светописи.

История японской фотографии началась в далеком 1646 году, когда голландские путешественники привезли в Нагасаки первую камеру-обскуру. Сами японцы называли ее «донкуру-каамуру», основываясь на голландском произношении, а для ее описания в научных сочинениях использовали словосочетание «фотографическое зеркало». Второй знаменательной для японской фотографии датой стал 1853 год, когда члены американской экспедиции во главе с коммодором Мэттью Перри прибыли в Страну восходящего солнца. Официальный фотограф экспедиции Элифалет Браун (Eliphalet Brown) был одним из первых, кто сделал фотоснимки с видами Японии (в том же году, независимо от Брауна, там фотографировал русский офицер Александр Федорович Можайский). С некоторых снимков, привезенных Брауном на родину, были сделаны литографии, опубликованные в 1856 году в «Дневнике об экспедиции Перри в Японию 1853–54 годов» (А Journal of the Perry Expedition to Japan 1853–1854) С. Уильямса. Сами же уникальные оригиналы (около 200 дагеротипов) были уничтожены во время пожара.

Фотограф-изобретатель Иван Болдырев

Государственный центр фотографии представляет первую монографическую выставку Ивана Болдырева, демонстрируя около 150 работ из собраний Российской национальной библиотеки и Научной библиотеки Академии художеств. На выставке будут представлены все основные серии, циклы и альбомы автора: «Виды и типы 2-го Донского округа» (1875—1877), портреты в интерьере из альбома «Фотографии с натуры» (1874—1880), «Виды внутренние и наружные, снятые при искусственном свете И. Болдыревым с антрацитного рудника И. С. Кошкина», фотографии, представляющие его поиски в области съёмки при искусственном свете керосиновых ламп и свечей, серия портретов петербургских деятелей культуры, цикл о деятельности петербургских медиков С. П. Боткина и Н. Ж. Соколова.

Интересующиеся историей русской фотографии хорошо знают Ивана Васильевича Болдырева как страстного изобретателя в области фотографии, придумавшего объектив собственной конструкции, гибкую плёнку, моментальный затвор и многое другое. В силу несовершенства техники во второй половине XIX века очень многие фотографы работали над улучшением светописи, но все изобретения Болдырева-самоучки в чём-то да уступали аналогичным открытиям его более образованных коллег. Он искал признания своим техническим новинкам, а не фотографиям, сделанным с их помощью, и в этом была его главная ошибка и трагедия жизни. Он так и не добился признания своих изобретений, зато его прекрасные фотографии, высоко оцененные В.В. Стасовым и другими современниками, награждённые медалями и дипломами за их художественные достоинства обеспечили ему заслуженное место в истории фотографии.

Гьен Мили

Гьен Мили – албанский фотограф, о котором сегодня мало кто помнит, но это вовсе не означает, что его вклад в развитие фотографии ничтожен.

Гьен Мили (Gjon Mili) родился 28 ноября 1904 года в Албании, позднее его семья переехала в Румынию. Еще совсем молодым человеком, в 1923 году, он эмигрировал в Соединенные Штаты Америки и поступил в Массачусетский технологический институт на электротехнический факультет. Сейчас сложно сказать, когда он стал увлекаться фотографией, но уже в конце 1930-х годов его снимки стали появляться в журнале «Life».

В 1937 году судьба сводит Мили с профессором Гарольдом Юджином Эдгертоном, который разработал технику мгновенной фотографии. Он первый стал применять в фотографии стробоскоп (прибор, производящий быстро повторяющиеся световые импульсы). Его работы с выдержкой одна стотысячная секунды показали мир, доселе неведомый людям.

Эдгертон не желал быть художником, его интерес был исключительно научным. Поэтому в Мили он видел последователя, который бы удовлетворил художественный интерес публики.

Позднее Мили говорил:

«Моему поколению повезло жить в то время, когда фотография развивалась очень быстро, заставляя нас постоянно экспериментировать и искать новые подходы».

Надо сказать, что Мили был талантлив во многом. Кроме фотографии, он увлекался музыкой, в частности, он самостоятельно выучился игре на гобое. Его разносторонность позволяла быть Мили быть своим в среде людей искусства. А это, в свою очередь, давало возможность фотографировать художников, музыкантов, танцоров, запечатлевать мгновения, создаваемые их неповторимыми движениями.

Кроме всего прочего, Мили увлекался кинематографом: в 1945 году его фильм «Jammin' the Blues» о знаменитых музыкантах 1930-1940 годов был номинирован на премию Оскар.

В конце 1940-х годов Гьен Мили перестал использовать в своей работе стробоскопические вспышки:

«Стробоскоп надоел мне за десятилетие – я выжал из него все что мог и не хотел повторяться».

Не очень долго он ассистировал фотографу Эдварду Уэстону, затем продолжил карьеру свободного фотографа в различных жанрах: фотожурналистика, портрет, спортивная фотография. Он постоянно публикуется на страницах журналов, издает несколько книг: «Магия оперы» («The Magic of Opera», 1960), «Третье измерение Пикассо» («Picasso's Third Dimension», 1970).

В середине ХХ века Гьен Мили был популярен как никогда: в 1958 году журнал «Popular Photography» назвал его одним из десяти лучших фотографов современности. Но в 70-х о нем стали забывать. Он все реже печатается, его книга «Гьен Мили: Фотографии и воспоминания» («Gjon Mili: Photographs and Recollections»), вышедшая в 1980 году, не получает должного отклика. Когда 14 февраля 1984 года или умирает, это тоже не находит отклика у фотографической общественности.

И лишь на стыке веков возросший интерес к фотографии возродил интерес и к Гьену Мили. Ежегодная премия имени Гьена Мили вручается на родине фотографа, в Албании, в США в Массачусетском технологическом институте, где учился Мили, проводится фотоконкурс имени Эдгертона и Мили. Имя великого фотографа вновь возвращается к нам, а также и его удивительные работы.

Юсуф Карш – выдающийся мастер портретной фотографии

Знаменитый канадский фотограф армянского происхождения Юсуф Карш вошел в мировую историю фотографии благодаря своим великолепным портретным работам. Согласно изданию International Who's Who, Карш сумел сфотографировать 51-го из 100 наиболее примечательных людей прошлого века. Ему позировали Альберт Эйнштейн, Нельсон Мандела, Эрнест Хемингуэй, Одри Хепберн, Пабло Пикассо, советские лидеры и президенты США. Сам же Юсуф Карш был отмечен «Книгой рекордов Гиннеса» как самый выдающийся мастер портретной фотографии.

Юсуф Карш родился в 1908 году в армянской семье в городе Мардин, на юго-востоке Турции. Из-за репрессий и геноцида армянского населения он в 14-летнем возрасте вместе со своими родителями вынужден был бежать в Сирию. Уже спустя два года его родители «встали на ноги» и сумели скопить деньги для того, чтобы послать мальчика в Канаду, где в городе Шербрук жил его дядя фотограф Джордж Нагаш. Юсуф Карш не знал ни французского, ни английского языка и все свободное время проводил в фотостудии, помогая своему дяде. С собственной камерой он часто слонялся по окрестностям города, а затем печатал свои фотографии. Однажды, приятель Карша послал подаренную им фотографию на конкурс, где снимок получил главный приз в 50 долларов. Заметив фотографический талант Карша, его дядя послал племянника в Бостон к своему другу фотографу-портретисту Джону Гаро. В этот период времени Джон Гаро считался одним из самых известных и востребованных портретистов на Атлантическом побережье Соединенных Штатов. Юсуф Карш прилежно учился у своего нового наставника, осваивая все технические тонкости фотографии.


Проведя в Бостоне в общей сложности более трех лет, Юсуф Карш снова возвратился в Канаду, где в 1931 году открыл свою собственную небольшую студию в центре Оттавы. Поначалу дела шли не слишком хорошо, но вскоре число постоянных клиентов заметно выросло и снимки молодого фотографа даже начали мелькать в еженедельнике «Saturday Night». Ему поступил заказ на фотографирование репетиций и выступлений группы актеров-любителей Малого театра Оттавы. Именно там он впервые познакомился с возможностями искусственного освещения и игрой света. Благодаря тому, что сын генерал-губернатора был одним из ведущих актеров театра, Каршу вскоре представилась уникальная возможность сделать портрет такой важной особы. И хотя в первый раз молодой фотограф слишком волновался и снимки генерала-губернатора откровенно не получились, но ему был представлен второй шанс, которым он блестяще воспользовался. Сделанный им парадный портрет генерала-губернатора был напечатан в нескольких популярных изданиях в Канаде и Великобритании.

Ирвин Пенн

(Irving Penn) родился 16 июня 1917 года в Плэйнфилде (штат Нью-Джерси). Он довольно рано увлекся изобразительным искусством и, получив аттестат о среднем образовании, поступил в Школу искусств при Музее Филадельфии на курс рекламного дизайна. Ему повезло – его учителем оказался талантливый дизайнер Алексей Бродович: «Перечислять все, чему научил меня Бродович, излишне. Он, можно сказать, дал мне жизнь, жизнь в моей любимой работе», – с благодарностью вспоминал молодой человек своего учителя, – «В своем курсе – он называл его "лаборатория дизайна" – Бродович давал нам в качестве заданий те орешки, которые и сам с трудом мог раскусить».

Сказались ли педагогические таланты учителя, художественные способности ученика или и то и другое вместе, но уже в 1937 году студенческие рисунки Ирвина Пенна стали мелькать на страницах «Harper’s Bazaar». Закончив учебу он некоторое время работал художественным редактором журнала «Junior League», затем перешел на аналогичную должность в крупном универсальном магазине «Saks Fifth Avenue». В 25 лет он принял неожиданное решение: уволился с работы и, взяв свои более чем скромные сбережения, уехал в Мехико, где посвятил себя занятиям живописью. Насколько хороши были его произведения мы уже никогда не узнаем – через год он уничтожил все свои творения и вернулся в Соединенные Штаты.

Прибыв в Нью-Йорк Ирвин Пенн устроился ассистентом к Александру Либерману, который в то время исполнял обязанности художественного редактора журнала «Vogue». Либерман – почти легендарная фигура в мире глянцевых журналов, художник, скульптор, фотограф, дизайнер – сумел многому научить своего молодого коллегу. Первое время основной обязанностью Пенна был подбор изображений для обложки журнала. Он был просто переполнен самыми разными замыслами, но штатные фотографы «Vogue» не спешили претворять его идеи в жизнь. Думается вопрос здесь не столько в бестолковости работников, сколько в требовательности нового руководителя, а заодно и в редкой «противности» его характера. Однажды в интервью журналист напомнил Ирвину Пенну, что Либерман отзывался о нем как о человеке, с которым очень трудно работать. «Да я такой, разве не видно», – усмехнулся в ответ фотограф, – «Я ужасно сопротивляюсь всему. Если бы Либерман сказал мне: "Почему бы тебе не сфотографировать эти цветы?", я бы ответил: "Да мне плевать на цветы". Он сказал бы: "Просто сфотографируй их", после чего я бы уступил: "Это просто потеря времени, но если ты хочешь убедиться в моей беспомощности – ладно, давай". ...». Можно себе представить, что с подчиненными у него были не менее сложные отношения.

Может быть, именно эти черты характера сыграли решительную роль в его дальнейшей карьере: неумение договориться с фотографами заставило молодого дизайнера самому взяться за камеру и уже 1 октября 1943 года на обложке «Vogue» появилась его первая фотография. Эту дату можно считать вторым днем рождения Ирвина Пенна, вскоре показавшего свои неординарные способности во многих областях фотографии и ставшего одним из самых знаменитых фотографов XX века.